Мастерство шагает в ногу с мужеством.

Иногда даже очень короткая встреча с человеком, страстно влюбленным в свое дело, наталкивает на размышления. Откуда у него взялось такое? Или это Призвание? Оно, несомненно, свойственно почти всем людям. Но иные останавливаются на полпути жизни. Другие же неудержимо идут вперед. По поверхностным впечатлениям истины не откроешь. Главное - ее почва. Если именно в этой почве, а не в иной, дерево пускает крепкие корни и плодоносит - значит, этот грунт и есть суть жизни дерева.

Если профессия - именно эта, а не иная - одаривает человека душевной полнотой и дает возможность проявиться в нем величию и мужеству - значит, эта профессия является столбовой дорогой -призванием человека.
На эти раздумья навела меня одна короткая телевизионная передача о летчике Николае Рубанове.
Я побывал в штабе Сил воздушной обороны Республики Казахстан и узнал, что полковник Рубанов Николай Григорьевич служит в должности начальника службы безопасности полетов, однако застать его в штабе все не удавалось. И вот наша встреча состоялась. Правда, еще 10 ноября 1999 года мы познакомились, когда проводили день памяти дважды Героя Советского Союза генерал - майора авиации Сергея Даниловича Луганского, в связи с 80-летием со дня его рождения. А вот поговорить, рассказать о себе что - нибудь захватывающее, интересное из летной жизни... Одни лишь короткие, скорее биографические данные.
И все же я решил присмотреться к этому человеку. Ведь у него учатся все летчики Сил воздушной обороны Казахстана, а является ли он примером для других летчиков, есть ли смысл другим подражать ему?
Испокон веков известно, что армейская служба военного летчика, да еще летчика - истребителя, не из легких. Каждый полет может перерасти в такую проблему, на решение которой иногда требуются доли секунды. Если бы их потом обстоятельно пережить на земле, они могли бы растянуться в вечность. Но вечность не дана ни человеку, ни самолету.
...Когда Николай Григорьевич взлетал с российского аэродрома Ахтубинск, он и не предполагал, что его ждет испытание на прочность...
Полковникам Рубанову и Ормамбетову была поставлена задача - перегнать из состава Российских ВВС два самолета Су-27 на свою базу, аэродром Талдыкорган.
Первая попытка была 30 ноября 2001 года. Тогда, взяв после взлета курс домой, при подходе к городу Актюбинск летчики получили команду: “Возврат на аэродром вылета. Талдыкорган закрыт из-за плохих метеоусловий”.
З декабря 2001 года, после томительного и изнурительного ожидания, получив “добро” на вылет, в 13 часов 15 минут Алматинского времени Николай Рубанов произвел взлет с Ахтубинского аэродрома. На высоте 1500 метров к самолету полковника Рубанова пристроился Су-27, пилотируемый полковником Ормамбетовым. Николай Григорьевич, проверив все системы и оборудование самолета и лишний раз убедившись в правильном показании многочисленных приборов, с набором высоты взял курс на базу.
Все шло хорошо. Настроение бодрое, скоро ждут домашний очаг и тепло встречи товарищей.
После одного часа 20 минут полета на эшелоне 12 000 метров, неожиданно Николай Григорьевич почувствовал ухудшение самочувствия — стало трудно дышать. Проверил плотность прилегания кислородной маски и крепление её к защитному шлему - вроде все в порядке. Проверил подачу кислорода - все нормально. Затем, посмотрев на прибор УВПД-20 (указатель высоты и перепада давления в кабине), обнаружил, что он показывает перепад давления в кабине 0,16 кг/см, что соответствует высоте полета не более 8 километров. А истребители летели на высоте 12 километров, и прибор УВПД-20 должен был показывать не менее 0,36 кг/см2, что и подтвердил по радиосвязи полковник Ормамбетов, проверив показания прибора на своем самолете. Полковнику Рубанову стало ясно, что появилась какая-то неисправность в одной из систем самолета. Доложив руководителю полетов, по его разрешению принял решение продолжать полет, заняв эшелон 8000 метров. Самочувствие продолжало ухудшаться, порой хотелось даже вздремнуть. Наступала апатия, состояние безразличия...
Полковник Рубанов вполне осознавал свое самочувствие и все внушал себе: “Надо собрать все свои внутренние резервы морального и физического состояния, наши летчики во чтобы-то ни стало должны получить этот самолет...” Вспомнились рассказы отца-фронтовика, как он, будучи раненым в ногу, на последних силах дополз до своих и потерял сознание... Тогда он говорил: “А костлявая все твердила мне: “Отдохни”, и хорошо, что я не поддался тому соблазну. Во всем, Коля, должна быть воля...”
После пролета города Балхаш Рубанов начал снижение и получил разрешение на подход к аэродрому Талдыкорган. Вот что он рассказал: “Снижаюсь и чувствую себя как выжатый лимон, слишком велико было внутреннее напряжение - вот сейчас, именно сейчас хочется вздремнуть... Прочь отгоняю эту мысль, даже несколько раз встряхнул головой. А впереди еще посадка - самое главное. Вышел в створ полосы, прошел дальний приводной маяк. Выпустил шасси, закрылки на 45°. Подсознательно прослушал сигналы ближнего привода. Вижу ограничительные огни посадочной полосы. И вот чувствую, как колеса мягко коснулись бетонки. Выпускаю тормозные парашюты. Короткая пробежка по полосе. Все! Даю себе команду - нет, не все! Надо еще срулить с полосы и зарулить на стоянку.
Первыми встретили меня командир базы полковник Сорокин Александр Николаевич и инженер службы безопасности полетов СВО подполковник Габбасов Вадим Турарович. Хотел поздороваться с ними, а меня моя рука почти не слушается, и как-то странно ноги еле-еле передвигаются. Тогда я и сказал: “Ребята! Что-то со мной творится не то. Не пойму...” Полковник Сорокин дал команду: “Срочно в госпиталь!”
Артериальное давление упало до 60. Состояние все ухудшалось. Летчика доставили в реанимационное отделение Талдыкорганской областной больницы, поместили в барокамеру. С 22-х часов и до 6-ти часов утра врачи боролись за его жизнь. Можно сказать, вернули Рубанова с того света. Десять дней Николай Григорьевич пробыл в барокамере. И вот я сижу в его кабинете и веду беседу.
До этого мне рассказывали об этом полете Николая Григорьевича, и все же я не удержался и спросил:
- Как это произошло?
Ответ удивил меня своей скромностью:
- Выполнял задание в паре с полковником Ормамбетовым перегнать два самолета Су-11 из России в Казахстан. В полете обнаружилась неисправность. Вот и все.
Офицеры, которые рассказывали мне про полет Рубанова, восхищались выдержкой и профессионализмом этого летчика. К их словам я бы добавил: немаловажную роль здесь сыграло крепкое, если хотите, отменное здоровье и моральный фактор.
Из нашей недолгой беседы с Рубановым я усвоил, что неизмерима его преданность своему делу. Чувствуется осознанность всей полноты ответственности перед Родиной, доверившей ему важную и ответственную задачу по обучению и воспитанию рыцарей воздушного пространства, совершенствованию их выучки для сохранения мира и спокойствия в нашей стране - независимой Республике Казахстан.
Я задал ему вопрос:
- Такого, кажется, на этом типе самолета еще не случалось?
- Не знаю, - он покраснел и пожал плечами, - и потом, мне очень помогал с земли руководитель полетов.
Конечно, помощь со стороны руководителя полетов была своевременной. Но посадить сверхзвуковой истребитель, находясь на грани обморока!!! Для этого нужны и крепкие нервы, и непоколебимая вера и в самолет, и в себя.
Из нашей беседы стало ясно, что для полковника Николая Григорьевича Рубанова небо - это все. Товарищи с особой гордостью говорили про него - он постоянно настроен на полеты. Ему присуще и вечное беспокойство, и беспрестанный поиск, и неудовлетворенность достигнутым. Что ни взлет - это шаг вперед. Кто же помог полковнику Рубанову обрести такие надежные крылья?
Родился Николай Рубанов в 1949 году в поселке Фабричный, Алма-Атинской области. Одновременно с ним в этом поселке рос и учился космонавт Казахстана № 2 Талгат Мусабаев.
Поступив в Алма-Атинский техникум связи, через два года окончил его, одновременно закончив обучение в Алма-Атинском аэроклубе.
В 1969 году, окончив Карагандинский учебно-авиационный центр, поступил в Черниговское военно-авиационное училище летчиков.
Николай Григорьевич с особой теплотой вспоминает о своем первом инструкторе Белякове, который для него является образцом наставника, командира и учителя. Он и дал ему путевку в небо.
Случилось так, что службу в строевой части лейтенант Рубанов начал в городке Дубно, Ровенской области под командованием капитана Барановского Владимира Николаевича.
Однажды молодому лейтенанту довелось перехватывать цель. “Противником” был В. Барановский. Рубанов был уверен, что задание выполнит. Все было разыграно, как по нотам. Взлетел, набрал высоту. С командного пункта навели на самолет “противника”. Когда цель была практически в “захвате”, душа возликовала от успеха. Первый раз, и так удачно. Подумалось, на разборе полетов обязательно похвалят. Смотришь, и благодарность... Но произошла осечка. Перед самым носом цель загнула такой “крючок”, что сразу же пропала из виду. Сколько ни рыскал по небу глазами - нет, и все тут. Что делать? И вдруг в наушниках: “Под хвост посмотри”.
После посадки Барановский, указав на ошибки Николая и на их причины, сказал: “В воздухе смотри в оба, а зри в три”. С тех пор Рубанов каждый полет взвешивает на весах совести.
Задаю очередной вопрос:
- В чем же была причина возникновения нештатной ситуации в Вашем полете тогда, 3-го декабря?
- При осмотре самолета, уже в Талдыкоргане, специалисты обнаружили закупорку трубопровода “С1Б” подвода статического давления от левого ПВД-7 к регулятору давления в кабине. Из-за этого нарушилась программа настройки этого прибора и, как следствие, началось стравливание избыточного давления воздуха из кабины в атмосферу. Произошла частичная разгерметизация кабины летчика, - потом, подумав, продолжил, - за день до вылета в Ахтубинске была сложная метеорологическая обстановка, снег с переходом в дождь. Видимо, это и явилось причиной попадания влаги в трубопровод. Из-за понижения температуры наружного воздуха, по мере набора высоты, вода замерзла и закупорила “статику”.
Думается, никого из летного и инженерно-технического состава не оставит равнодушным этот особый случай в полете, произошедший на самолете Рубанова...
Об этом полете хочу сказать - воля, мастерство, плюс отменное здоровье помогли полковнику Рубанову Николаю Григорьевичу сохранить и себя, и дорогостоящий самолет. Ведь мастерство - слово, ко многому обязывающее. Только оно, шагая в ногу с мужеством, рождает подвиг, дает солдату победу.
Да, не такая уж тихая и спокойная профессия у летчиков и авиационных специалистов Сил воздушной обороны Вооруженных Сил нашей Родины, как на первый взгляд может кому-то показаться! Ответственная и сложная у них служба. Пишу эти строки, и мне приходит на память небольшое, но очень емкое по смыслу стихотворение С.Я. Маршака “Винтик”.

“Есть в самолете винтик,
Сам по себе ничтожный.
Но вы этот винтик выньте,
И будет летать невозможно.
Станочники, мелочи делая,
Решают судьбу самолета.
Зависит от мелочи
Целое,
От целого - жизнь пилота!”

Это стихотворение газета “Правда” поместила в первые месяцы войны. Тогда тыл и Авиационная промышленность СССР перешли на ускоренный выпуск самолетов. И надо было предпринять все необходимое, чтобы в спешке “станочники” не забыли о “винтиках”. С полным основанием можно адресовать эти строки и авиационным специалистам, имеющим дело с “мелочами”, от которых зависит постоянная боеготовность авиационного парка наших Сил воздушной обороны Вооруженных Сил Республики Казахстан, десятилетие которых будет отмечаться 7 мая 2002 года.

Байзулла АКИЖАНОВ,
председатель постоянной комиссии
Алматинского городского Совета
ветеранов войны и пенсионеров,
полковник в отставке